Таким образом, отличительной чертой волюнтаризма являются не моральные нормы как таковые, а, скорее, это усилие человека, которое они могут вызывать или по какой-либо другой причине активизировать. 22 То, что происходит в действительности, говорит он, отчасти зависит от того, к чему стремятся люди и чего хотят. То, чего хотят люди, утверждает он, зависит решительным, но не исключительным образом от моральных норм, которыми обладают люди, поскольку, в принципе, любой «фактор, стимулирующий эту волю», играет очень важную роль в определении исторических результатов. Хотя Парсонс, в принципе, признает, что волю могут стимулировать разные элементы, фактически только одному из них он уделяет подчеркнутое внимание, а именно моральным нормам, таким образом демонстрируя особое значение, которое он им придает. Но здесь можно выделить несколько уровней.

Но здесь можно выделить несколько уровней. Парсонс хочет рассматривать моральные нормы как контролирующие индивидов и сдерживающие их (структурирующие их потребности и определяющие желания), а также как стабилизирующие социальные системы — но не как ограничивающие историю. С другой стороны, он хочет подчеркнуть, что социальный порядок и интеграция социального действия требуют общих моральных норм, поскольку признает, что они определяют и ограничивают линию поведения, которую выбирают индивиды; но, с другой стороны, Парсонс хочет также подчеркнуть, что стоит на антидетерминистской позиции по отношению к историческому изменению и не давать места эволюционистскому запрету на возможные направления развития общества.

Это становится более очевидно, если принять во внимание, что Парсонс выдвигает свою волюнтаристическую модель в качестве альтернативы «утилитаристской» модели, с которой он полемизирует.